Геостратег Андрей Школьников в 2019 году описал свое видение перспектив развития Азербайджана в окружении трех влиятельных сил в глобальной политике - России, Ирана и Турции:

Расклады в Азербайджане очень интересны и даже уникальны. Несмотря на проигранную в начале 90-х годов войну, которая могла привести к полной потери даже минимальной субъектности, Баку смог переломить тенденции. Теперь результат долгосрочного противостояния с Арменией уже не выглядит предопределенным, и в первую очередь благодаря формированию многосоставной, непротиворечивой и сложной конструкции психоисторических смыслов.

История регулярного изменений границ, языков, культур, народов и смыслов в Кура-Араксинской низменности тема интересная, но более интересен получившийся результат – у азербайджанцев есть элементы всех трех уровней проектности, центры которых находятся в оппозиции, но Азербайджан смог их органично согласовать:

• национальная идея Пантюркизма, ведь население представляет из себя гунно-кипчако-огузское тюркоязычное население, этнически практически идентичное туркам-османам (в реальности не более 40% населения Турции). В качестве альтернативы еще есть проект «Большого Азербайджана», но он подавлен Шиитским региональным проектом;
• региональная идея – Шиитский проект (схизматическая часть Исламского проект, все более набирающая вес и в перспективе претендующая на независимость), с центром в Иране;
• глобальная идея – Красный проект, с центром в России.

Во всех трех системах смыслов азербайджанцы являются примыкающим, союзным элементом. Ни одна из проектностей не является доминирующей, а вместе они образуют устойчивую долговременную конструкцию. Перекос в любую из сторон будет критичен для устойчивости и перспектив. Сошлюсь на мнение исламоведа Романа Силантьева, согласно которому азербайджанцы оказались чуть ли не самыми устойчивыми из постсоветских этнических мусульман к ваххабитско-салафистской пропаганде и другим видам экстремизма.

Вхождение в состав Ирана (наиболее очевидный шаг), превратит Азербайджан в удаленную от центра провинцию, практически без права голоса даже в качестве национального меньшинства - азербайджанцев в Иране в два раза больше, чем в независимом государстве. Даже несмотря на значимые позиции, так Али Хаменеи (Высший духовный лидер-богослов) по происхождению азербайджанец, это будет уже совсем другой Азербайджан.

Для сохранения субъектности на региональном уровне (о большем не может быть и речи), Азербайджану нужно всячески сохранять многовекторную политику, не давая ни одному из направлений достигнуть критически большого или наоборот низкого уровня.

В данной системе сдержек и балансов есть еще один малозаметный на первый взгляд, но возможно самый важный элемент, ведь национальная элита, органично впитавшая в себя три системы смыслов, имеет курдский этнический элемент (тот же клан Алиевых). Вот элита и является самым сильным интересантом в сохранении независимости страны и народа. Надо учитывать, что через курдов, азербайджанские элиты родственны элитам дагестанских народов, формируя еще один контур устойчивости и защиты от поглощения.

Для родоплеменных народов происхождение очень важно и вопрос не в доли крови, а в линии от предков. Наличие основателя (пусть даже легендарного) из хазар, алан или других древних народов, является очень важным показателем статуса для всего рода.

Автор неоднократно указывал, что национальная элита может реализовывать более сильную стратегию, чем позволяют ресурсы и пассионарность, вот в данном случае мы это и наблюдаем. Ведь несмотря на недостаточно высокую пассионарность, Баку удается последние полтора десятка лет реализовывать многовекторную политику, что характерно для более высокого квадрата, причем полюсов, между которыми приходилось лавировать было больше трех, ведь данный регион располагался в зоне интересов Фининтерна и его дочерних структур – ЕС.

С точки зрения политологии и экономики, есть соблазн приписать успехи последних десятилетий запасам нефти и газа, вот только сколько в мире нищих развивающихся стран, природные богатства которых присвоены или, что еще хуже, стали поводом для уничтожения государственности?

Дальнейшая стратегия Азербайджана очевидна:

• продолжение балансирования между этнически обусловленным союзом с тюрками, религиозным с Персией и идеологическим с Россией;
• отказ от любой плотной интеграции, как можно дольше;
• рост и усиление своей национальной элиты, выдворение из нее любых компрадоров;
• ожидание ослабления государства Армения для реванша;
• концентрация ресурсов.

Ключевой риск для долгосрочных планов – чрезмерное усиление/исчезновение одной из вершин треугольника основных региональных сил. Худшие перспективы в тройке Россия, Иран, Турция, как раз у последней, вероятность ее гибели в ближайшие 5-7 лет все время растет. Автор ранее писывал сценарий переформатирования/раздела Ближнего Востока за счет Саудовской Аравии и Турции, в результате тайного союза США, Ирана, Израиля и России.

В этом случае, Азербайджан оказывается между резко усиливающейся Россией, собирающей под себя все окрестные и ранее утраченные земли и медленно набирающим силы Ираном. В таком случае выбор будет между встраиванием в северную империю и получением высокой этнической, религиозной и культурной автономии, или встраивание в более архаичный Иран с утратой статуса национальными элитами (у иранских азербайджанцев есть свои элиты, для которых родственники станут дополнительным ресурсом). Выбор очевиден, к тому же появится шанс, находясь внутри собирающей в том числе и тюркские земли России, перехватить лидерство в Пантюркском проекте. Все остальные этнические системы и их элиты будут просто не готовы.

Таким образом, находясь на границе трех сильных этнических систем и проектов, азербайджанцам удалось органично впитать в себя элементы их смыслов, создав свою уникальную и устойчивую конструкцию, сформировав национальную элиту. До тех пор, пока в регионе сохраняется треугольник Россия-Турция-Иран, в Баку будет господствовать стратегия балансирования. В случае исчезновения Турции, национальные элиты втянут Азербайджан в наш панрегион, так как этот вариант в большей степени отвечает национальным перспективам. Сетевые русские принципы интеграции земель дают много больше перспектив и свободы, чем персы.

Нужен ли Азербайджан России? Да, помимо обычных выгод от новых земель, он может стать связывающим звеном/переговорщиком на нижнем уровне с Персией, союз с которой интересен в рамках стратегии «Новый ковчег». Будет ли Россия готова помочь с возвратом Нагорного Карабаха? Нет, ведь Азербайджан всегда будет стремиться к многовекторности, а не долгосрочному союзу. Покупать временный, ситуационный союз ценой конфликта с армянами – геостратегическая ошибка.